В конце XVII Могилев вместе с Магдебурским правом получает привилегии выбирать собственную городскую и судебную власть, в городе строится городская ратуша, одна из самых крупных на территории Речи Посполитой. Деревянные стены обкладываются бутовым камнем и кирпичом, строится шесть новых оборонительных башен, в одной из которых устроен водопровод, на случай осады. Немецкими инженерами возводятся бастионы по всем правилам европейской фортификационной науки.
Вольный город Могилев с богатыми жителями
Город получает герб и неофициальное звание — «Восточной твердыни» и «ключа к Литве». Могилевский гарнизон и местная шляхетская конница активно участвовала в интервенции в Москву. Есть даже данные, что именно история с могилевскими уланами положила начало фантазийной истории о подвиге Ивана Сусанина. Во времена двоевластия и нахождения на русском троне королевича Владислава жители Могилева значительно преуспели во взятии воинских трофеев и обычного грабежа московских земель.
К 1615 году Могилев становится неприлично богатым городом, где городскую стражу одевают в английскую шерсть и испанские доспехи с вычеканенным на серебре гербом города — крепостной башней, а на местных ярмарках замечены купцы из Китая и Венеции. С этим и связаны дальнейшие трагические события.
Униатство как причина городских бунтов
После войн 16 столетия, где Московское государство активно использовало православную религию и священников для пропаганды, в ВКЛ начали быстрыми темпами внедрять униатство. Православный митрополит Киевский — глава православной церкви ВКЛ уже не подчиняется константинопольскому патриарху, а переходит под управление Рима, где создается особый совет по делам униатов.
Такая резкая смена курса церкви в ВКЛ встретила яростную реакцию Москвы. Агенты влияния, под видом московских купцов и монахов крупных православных монастырей, напрямую подчиненных константинопольскому патриарху, начинают активно снабжать знатных православных людей Полоцка, Могилева и Витебска деньгами. А также заверениями, какой замечательный царь Михаил Федорович Романов, как он любит православную Литву и горой стоит за некие старые вольности, и какой он будет справедливый правитель для всех достойных мужей. То есть, практически «вежливые люди» эпохи средневековья.
Такая ситуация не могла долго находится в подвешенном состоянии и вот в 1618 году рвануло. В Могилеве решил посетить архимандрит Иосафат Кунцевич, один из ведущих идеологов униатства. К тому времени сформировался заговор во главе с бурмистром Могилева Богданом Соболем, бывшим смоленским купцом Степаном Татариным и настоятелем Могилевского собора Епифанием.
Перед приездом Кунцевича в Могилев, здесь было всё униатское лобби зачищено, а сторонники посажены в городскую тюрьму. Это около десятка священников, включая сподвижника киевского митрополита Иосифа Рутского, будущего главу униатства ВКЛ Рафаила Корсака. Униатов всячески избивали, забрали одежду и стегали плетьми. Пытавшегося вступится за них могилевского копного судью Яна Буйновича, пьяная толпа забила камнями.
Потом разгоряченные горожане во главе с с выборным руководством Могилева, под православными хоругвями, вышли навстречу архимандриту Кунцевичу и всячески его лаяли и пытались на него напасть. Только благодаря охране из десятка королевских элеаров (легкая кавалерия Речи Посполитой в начале XVII века) главе униатства восточных воеводств ВКЛ удалось спастись.
Королевская реакция на могилевский бунт
После таких событий реакция короля польского и великого князя литовского Жигимонта III была жесточайшей. Жителям Могилева поставили в вину бунт и убийство королевского чиновника, одно из самых страшных преступлений того времени. В город приехала следственная комиссия во главе в которую входили члены Верховного трибунала ВКЛ, а также полоцкий и мстиславский подвоеводы ( должность в ВКЛ совмещающая функции прокурора и руководителя силовых структур в воеводстве). Комиссию охраняла полоцкая гусарская тяжелая сотня и мстиславская шляхта.
После двухмесячного следствия были приговорены к казни все зачинщики бунта, всего 20 человек. Причем в приговоре отмечалось, что такое жестокое наказание следует за бесчестие короля. Из руководителей заговора спасся только священник Епифаний, который бежал в Москву и был там принят московским царем Михаилом Федоровичем. Но надо отдать должное трибуналу ВКЛ, правило сын за отца не отвечает, действовало неукоснительно. Например, сын казненного бурмистра Могилева Спиридон Соболь спокойно переехал в Оршу, где стал учителем Богдана Стеткевича, будущего финансиста ВКЛ и православного мецената. На деньги Стеткевичей он в 30-х годах основывает кутеинскую типографию, которая стала центром книгопечатания на кириллице в ВКЛ.
Жителям Могилева понесли следующие потери, город облагался дополнительным налогом на содержание войска, все православные храмы переходили в ведение архимандрита Полоцкого Иосафата. Новые церкви было строить запрещено, а священников не желающих переходить в униатство, которых насчитывалось 23 из 45, отправляли в мужские православные монастыри, которые оставались под управлением константинопольского патриарха, в Мстиславль, Пинск и Минск. Такие монастыри оставались православными, и их содержание частично оплачивала государственная казна.
Городской бунт в Могилеве, не так хорошо изучен, как восстание в Витебске, но нет никакого сомнения, что именно он сыграл, ту роковую роль в будущем города, который в 17 веке стал центром городских восстаний и их подавлений, что со стороны Великого княжества литовского, что со стороны Московского царства. Жители Могилева пытались выторговать себе наилучшие условия и из-за этого чуть не потеряли всё. Про могилевскую резню, а также восстание против уже московского царя Алексея Михайловича, мы расскажем в 4 части.
