Уже утром 23 июня 1941 года командующий 4-ой Армией РККА генерал-майор Коробков отправил отделы штаба, армейскую роту связи со всеми имеющимися в наличии рациями в запасной армейский командный пункт, оборудованный в пяти километрах северо-восточнее Березы Картузской. Туда были проложены линии связи со штабом округа, а также Брестом и Пинском.
Кроме того, запасной штаб прикрывали силы 205-ой моторизованной дивизии и отдельная батарея зенитных орудий. Но, по закону первых дней войны, армейскую колонну вначале разбомбила шестерка Ю-87, а потом практически всех, кто уцелел, расстреливали автоматчики в форме НКВД. Только два автомобиля смогло вырваться из ловушки. Несколько отделов штаба армии и все мощные армейские радиостанции были уничтожены. И это на второй день войны в девяносто километрах от границы. После этого высшее командование решило сменить направление своего отъезда.
Коробков стал первым командармом, который еще в 14.00 23 июня 1941 года заявил в штаб Западного Фронта, что он не будет больше контратаковать противника, а попытается организовать оборону, опирающуюся на Пружаны, Березу-Картузскую, Дрогичин. Уверенности ему придали сообщения, что 75-я стрелковая дивизия на южном фланге армии успешно контратакует части 1-ой кавалерийской дивизии вермахта. И даже смогла отбить несколько населенных пунктов, потерянных 22 июня 1941 года. Про это писал Гудериан и Гальдер, говоря о тяжелых боях у Малориты, где немецкий 53-й армейский корпус, по их словам, успешно отбивал атаки русских. Именно этому корпусу противостояла в одиночку 75-я стрелковая дивизия генерал-майора Семена Недвигина.
Делегат связи от комдива-75 просил несколько автомобилей боеприпасов и цистерну топлива для артиллерийских тракторов. Интересно, вспомнил ли в те минуты полковник Леонид Сандалов (начштабарм 4) , что 19 июня 1941 целых четырнадцать вагонов боеприпасов 75-ой дивизии по приказу штаба округа вывезли из временных складов, оборудованных в лесу. Эшелон направился на центральный склад в Пинск, расположенный в 190 километрах восточнее оборонительных рубежей дивизии, а начальник штаба армии лично контролировал выполнение распоряжения. В результате этого действия самая боеспособная дивизия армии осталась с 0.25 боекомплекта на орудия и с 0.5 боекомплекта на ствол миномета и стрелковое оружие.
Тогда в штабе армии еще не знали, что 2-ая танковая дивизия вермахта оседлала дорогу с твердым покрытием Малорита-Кобрин, а неизвестные в форме пограничников пытались расстрелять штабные машины 75-ой стрелковой дивизии, но к счастью Недвигина в этих автомобилях не было. Опытный бывший царский офицер предпочитал лошадь, и с самого начала войны пересадил всех своих заместителей на коней, которых в дивизии было достаточное количество. Про дивизию генерала Недвигина, которая нетипично воевала в первые дни войны, мы совсем скоро напишем. Благодаря замечательному человеку Василию Маркову, умершему в 2020 году на 97 году жизни, есть огромный пласт сведений, который он собирал всю свою жизнь для себя. Это высшая степень исторического исследования сохранила массу уникальнейшего материала про боевые действия в районе Бреста.
Несколько грузовиков армейского автобата с боеприпасами и уцелевшая цистерна 14-го механизированного корпуса с топливом, под охраной бронеавтомобиля и зенитного пулемета успели покинуть Кобрин и выехать в Малориту. Как ни удивительно, но этот последний караван с имуществом из армейских складов сумел достичь расположения 115-го стрелкового и 235-го гаубичного артиллерийского полка. Немецкие разведчики пытались их задержать, но с ними вступил в бой тяжелый пушечный бронеавтомобиль и несколько бойцов бывших в охранении конвоя. Судьба их осталась неизвестной, но и сожженный советский бронеавтомобиль на достаточно оживленной дороге местные жители не наблюдали.
В 15.00 прибыл курьер от 20-го мотоциклетного полка майора Ивана Плевако, которому еще в 9.00 23 июня 1941 года была поставлена задача обустроить в районе Дрогичина на трассе заслон для фильтрации дезертиров и отступающих. Командир мотоциклетного полка докладывал, что поток движения по трассе Кобрин-Пинск огромный, и нет возможности организовать полноценный заслон без людей, имеющих специальную подготовку. А исполняющий обязанности начальника особого отдела полка младший лейтенант госбезопасности Борушко, как уехал 21 июня 1941 года на концерт в Брест на мотоцикле, так больше на связь и не выходил. Поэтому для создания полноценного заслона командир полка Плевако требовал прислать армейских особистов и военюристов с полномочиями, а также продумать вопрос продовольственного и медицинского обеспечения.
Это сообщение убедило командарма Четвертой Армии выехать в Дрогичин, к тому же немецкие танки уже вели бои с Т-26 практически на центральных улицах Кобрина. Последний раз, воспользовавшись действующей связью, Коробков сообщил в Пинск о своем выезде в Дрогичин. Он приказал туда прибыть военному комиссару Пинской области (в 1941 году существовала Пинская область, включавшая районы нынешних Брестской и Гомельской областей), и связавшись с командованием Пинской военной флотилии, распорядился подготовить материалы оперативного взаимодействия. Связь с Минском уже отсутствовала, поэтому Коробков попросил из Пинска ретранслировать информацию о планируемом переносе штаба армии командованию Западного Фронта в Минск.
Генерал-майор Коробков действовал как человек, отлично знающий театр войны. От Кобрина до Пинска, при широкомасштабном наступлении, противник мог использовать только достаточно ограниченные возможности. Отличная трасса Кобрин-Пинск, построенная при Польше, с двух сторон ограничивалось широким Днепро-Бугским каналом и полесскими болотами. Даже на самых широких местах фронт наступления ограничивался 10-15-ю километрами.
Пинск — это крупный город с судоремонтными и механическими заводами. В городе был расквартирован большой гарнизон НКВД. В пригороде расположен бомбардировочный полк 10-ой авиадивизии. А также штаб, корабли, несколько артиллерийских дивизионов, включая зенитный, морская пехота Пинской военной флотилии. Но главное, в Пинске были оружейные и артиллерийские склады, в которых размещались боеприпасы из расчета один боекомплект на всю армию. На железнодорожной станции Лахва в 70-и километрах восточнее Пинска находилась тыловая армейская база ГСМ, рассчитанная на три заправки всех автомобилей и боевых машин, положенных по штату Четвертой армии, включая авиационное топливо для 10-ой авиадивизии. В городе Лунинец в сорока километрах восточнее Пинска был расположен огромный 820-й армейский продовольственный склад, а в самом Пинске размещался 719-й санитарный склад с медицинским имуществом, рассчитанным на всю армию, действующую в боевых условиях. Кроме того, в Пинске был стационарный военный госпиталь и несколько техникумов с военной подготовкой.
Задержать немцев на трассе Кобрин-Пинск и сформировать в Пинске полноценное пополнение отступающим частям 28-го стрелкового и 14-го механизированного корпуса — такие были планы командарма, над чьей головой еще не был занесен карающий меч… О попытках организовать заслон в следующей части.
Несмотря на тонны материалов опубликованных и переведенных свидетельств из немецких архивов Брестская крепость, как и… Read More
Советское кинопроизводство было одним из крупнейших в мире. Кино в Советском Союзе выпускалось разноплановое, а… Read More
Самое поразительное в событиях июня 1941 года на Брестском направлении Западного особого военного округа –… Read More
Накануне войны, наиболее мощными частями противоздушной обороны Кобринского бригадного района ПВО были зенитно-артиллерийские дивизионы, прикрывавшие… Read More
К полудню 22 июня 1941 года у 4-ой армии РККА, прикрывавшей Брестское направление, появился запасной… Read More
События 22-го июня в районе под Брестом связаны с определенными стереотипами. Большинство современных исследователей заостряют… Read More