Полоцкий поход Ивана Грозного. Освобождение или оккупация? (1 часть)

Взятие Иваном Грозным Полоцка — это один из самых спорных моментов историографии России и Беларуси. Как и вся Ливонская война, которая не принесла ни Московскому царству, ни Великому княжеству Литовскому ничего кроме великих разорений, пустой казны, десятки тысяч убитых местных жителей и множество отправленных в рабство в московское, татарское или крымское.

Полоцк – город, раздражающий царя Ивана

Поначалу конфликт возник из-за желания царя Ивана получать дань с Ливонской конфедерации (бывшему Ливонскому ордену), который к 16 веку из военной машины превратился в сборище монахов и мелких землевладельцев, державших оружие в руках только с целью перерубить шею жирному либавскому гусю. Чуть серьезнее было рижское архиепископство, у которого была небольшая армия, состоящая из полутора тысяч шведских вояк. И вот с этих могучих государств Иван Грозный решил получить дань за своих предков, которые испокон веков в Полоцке с этих земель получали четвертину от всех доходов.

Предки нынешних латышей были удивлены таким требованиями. Полоцк на тот момент являлся административным центром Полоцкого воеводства Великого княжества Литовского, и никакого отношения к Московскому царству не имел. К тому же полоцкие князья, хоть и считались Рюриковичами, сами это родство всегда отрицали и создали свою династию — Рогволодовичи, подчеркивая, что потомки норвежских королей, всегда стояли выше варяг, основавших Киевскую Русь. Полоцкое княжество никогда не признавало верховенство киевских или владимиро-суздальских князей и вело собственную политику, чаще всего идущую вразрез интересам Киева и Суздали.

Иван Васильевич мужчиной был на редкость суровым и дискутировать не любил, поэтому московские войска и союзные татары вторглись на территорию Ливонской конфедерации с грацией потревоженного носорога. Преимущество московско-татарских войск было подавляющим, поэтому были очень быстро отвоеваны ряд городов и замков. Ливонская конфедерация обратилась за помощью к Великому княжеству Литовскому. Великим князем был тогда Жигимонт II Август, широко известный, как несчастный король, создавший известный призрак Черной панны в Несвиже.

Решительный мистик Жигимонт Второй Август

Жигимонт Второй был мистиком, государственником и глубоко несчастным человеком в одном лице. Непонятно, что именно стало причиной полноценно влезть в такой серьезный конфликт. Ведь великий князь был хорошим дипломатом, замирился с Османской империей и Габсбургской монархией, отправил посольства в Англию и Португалию. Но в 1561 году часть ливонских земель входит в состав ВКЛ, а оставшиеся попадают в вассальную зависимость от Вильни. Московский царь не ожидал такого подвоха, ведь Жигимонт Второй казался миролюбивым, а после смерти любимой жены и чуточку блаженным правителем.

На новые земли входят войска ВКЛ и московские воеводы не рискуют устраивать боевые действия с более серьезным противником. Решением ввести войска на ливонские земли Жигимонт Второй Август лишил серьезного воинского прикрытия сразу три пограничных воеводства ВКЛ: Витебское, Полоцкое и Виленское, что потом и сыграло свою ключевую роль.

Иван Грозный несостоявшийся зять Великого князя Литовского

И тут царь Иван решил действовать сразу по нескольким направлениям. Он отправляет к великому князю Жигимонту посольство с целью заполучить в жены для себя родную сестру великого князя ВКЛ — Катерину Ягеллонку (будущую королеву Швеции). Жигимонт и рад бы совершить этот династический брак, к тому же Иван Грозный и сам наполовину литвин (мать московского царя была дочерью брестского старосты), но репутация у Ивана Васильевича, после злодеяний азиатской части его армии в Ливонии была очень пугающая. Даже послы ведущих европейских держав передавали свои опасения по поводу переезда Катерины Ягеллонки в Москву. И сама княжна из рода Ягеллонов не особо желала переезжать в Московию. Хотя если бы этот брак состоялся, мы бы изучали совсем другую историю.

Переговоры между ВКЛ и Московией длились почти весь 1562 год. Иван Грозный разыгрывал обиду, нанесенную отказом Катерины Ягеллонки и затягивал переговоры. Одновременно с этим готовился поход на Полоцк. О чудотворных реликвиях этого города Иван IV знал еще от матери. Мало того, на теле, не снимая, он носил Крест святой Ефросиньи Полоцкой. Видимо поэтому древний Полоцк с большим количеством православных жителей, был выбран первой целью московского удара. Жители Полоцкого воеводства хоть и считались православными, но духовное кормление принимали от Константинопольского патриархата и Митрополита Литовского, Русского и Галицкого, чья резиденция к тому времени переехала из Новогрудка в Киев.

Приготовление к войне и тайная шпионская миссия

Невиданное по мощи московское войско собиралась неподалеку от Великих Лук, в то время город был пограничной крепостью на рубеже с ВКЛ. По всей видимости, войско состояло из 70000-80000 воинов, половину которого составляли азиатские подданные царя Ивана, вооруженные холодным оружием. Артиллерия была представлена почти 200 орудиями, в том числе и особой мощности.

Большое внимание уделялось секретности, вокруг военного лагеря постоянно контролировали местность конные дозоры, а любое подозрительное действие незамедлительно каралось смертью. В ноябре 1562 года в Полоцк из Москвы и Ярославля приезжает несколько сотен торговых людей, с приказчиками и охраной. Московских гостей так много, что бургомистр Полоцка решает выстроить за городом дополнительное московское подворье. Посланцы Москвы ведут себя скромно, ходят в православные соборы, но просят полоцкого воеводу рассмотреть вопрос о строительстве своей церкви для служб в которой, с ними прибыли собственные московские священники. И получают такое разрешение.

В остальное время жители московского подворья без помех передвигаются по 40-тысячному городу, раздаривая беднейшим слоям товары и деньги, одновременно рассказывая про доброго и милосердного царя Ивана. Возглавлял эту шпионско-торговую миссию брат будущего любимца Ивана Грозного — князь Василий Вяземский, который в ранге царского посланника к датскому королю при прибытии в Полоцк прикинулся больным и испросил разрешения остаться в городе до начала весны, чтобы отправиться в Копенгаген речным путем через Ригу.