Среди всех частей, который располагались накануне войны в Бресте и Брестской Крепости существует только один полк, которому удалось утром 22-го июня покинуть Брест практически без потерь. А спустя два часа прибыть самым первым в район Жабинки, где должна была сосредоточиться ударная группировка 4-ой Армии РККА.
А главное, этот полк имел большое количество тяжелой артиллерийской техники, которую практически без потерь удалось эвакуировать вглубь страны. 447-ой корпусной пушечный полк четко выполнил приказ командования, несмотря, что на его пути стояли те же трудности, как и у других частей прорывающихся рано утром 22-го июня 1941 года из Бреста. Полк не принимал участия в обороне Бреста, из-за отсутствия снарядов, хотя частично его бойцы и командиры прошли боевое крещение.
Две дивизии (6-ая стрелковая и 42-ая стрелковая дивизия) которые размещались в Брестской крепости входили в 28-ой стрелковый корпус, командир этого корпуса и считался главным воинским начальником города, в частности именно он выдавал разрешения для прибытия в Брест семей военнослужащих. Несмотря на то, что в Брест в июне 1941 года ходили пассажирские поезда с Минска и Москвы, въезд в город осуществлялся по пропускам.
Части корпусного подчинения 28-го стрелкового корпуса были размещены в Бресте, а у 447-го корпусного артиллерийского полка было особо удачное расположение. Он размещался в казарменном городке им. Юзефа Пилсудского, в котором до сентября 1939 года размещались со всеми удобствами два пехотных полка Войска Польского. А сам казарменный городок поляки отстроили, проведя реконструкцию казарменного комплекса в Граевской Слободе Российской Императорской Армии. Комплекс был сильно разрушен в 20-ые годы, но польские саперы и гражданские строители его не только восстановили, но и возвели десятки новых объектов, включая дома офицерского состава, котельные, боксы для техники.
По уровню комфорта размещение 447- го пушечного артиллерийского полка было лучшее в Бресте, так как в отличие от Южного военного городка артиллеристы расположились в полутора километрах от центра города. Все командиры получили квартиры и комнаты в шаговой доступности от казарм и штаба. Артиллерийский и транспортный парк находился рядом с казармами.
Можно было конечно удивиться, за что обычному корпусному полку такие привилегии, но это если не знать, что 1941 году 447-ой пушечный артиллерийский полк считался одной из лучших частей РККА. Его командир, полковник Александр Маврин был в большом почете у начальника артиллерии Западного особого военного округа, генерал-лейтенанта Николая Клича. В июле-августе он мог занять генеральскую должность начальника артиллерии 4 Армии РККА.
Полк у Александра Маврина был образцовый, возможно, по материально техническому обеспечению лучший в РККА. Его основной боевой мощью были 12-122 мм дальнобойных орудий, уже на унифицированном лафете, выпущенные в 1939 году. Эти орудия могли вести огонь на дальность 20 километров. Например, со своих позиций в Бресте эти орудия могли полностью разрушить крупнейшую военно-воздушную базу люфтваффе Малашевичи, в генерал-губернаторстве.
Кроме этого в состав полка входили 24 гаубицы-пушки 152-мм МЛ-20. Эти орудия с 1942 года станут основой для артиллерийских полков Резерва Верховного Главнокомандования. Они тоже были способны забросить тяжелый снаряд в цель, расположенную более, чем за 20 километров. Тяжелые орудия перемещались по дорогам при помощи тракторов или артиллерийских тягачей.
В 447-ом пушечном полку для транспортировки имелось 47 артиллерийских тягачей «Сталинец С-2», с дизельными двигателями, и выпущенными в конце 1940 года. Все тягачи находились в крытых боксах. Основным полигоном для корпусной артиллерии считался район Бульково, где к маю 1941 года оборудовался артиллерийский полигон 28-го стрелкового корпуса.
Проход тяжелых артиллерийских тягачей с пушками для города стало бы настоящим испытанием, особенно в районе деревянного Кобринского моста, но расположение полка позволяло пользоваться иной дорогой, которую строили еще польские власти для военных целей. Дорога полукольцом охватывала с севера город и предместья, и выходила в районе деревни Тельмы на минское шоссе. Покрытие дороги было из «трилинки», которое было устойчивым к тяжелой гусеничной технике. В апреле 1941 года артиллеристы отрыли себе позиции в районе деревни Тельмы, воспользовавшись земляными позициями, оставшимися ещё с 1939 года от артиллеристов наступавшего на Брест корпуса Гудериана.
С этих позиций можно было идеально накрывать противоположный берег Западного Буга, если бы немцы решили напасть. Александр Маврин даже предлагал с мая по октябрь 1941 года держать на артиллерийских позициях один дивизион полка, производя ротацию не реже одного раза в месяц, но командир 28-го стрелкового корпуса с прохладой отнесся к такой инициативе. Полковник Маврин итак постоянно теребил командование корпуса по поводу обустройства артиллерийского склада. К тому недалеко от парка и казарм находилось два полуподземных сооружения, которые можно было использовать для этой цели. Но многодневная переписка ничем не увенчалась, и поэтому в войну полк вступил со снарядами, которые находились на Госпитальном укреплении Брестской крепости и в вагонах, стоявших на станции Брест-5. Но об этом в продолжении…
К вечеру 26-го июня 41 года в районе Восточных валов Брестской крепости шли оживленные боевые… Read More
В ударную роту лейтенанта Виноградова, которая должна была осуществить прорыв немецких позиций на Кобринском укреплений… Read More
Ударную роту для прорыва осажденной Брестской крепости сформировали к удивлению командиров очень быстро. Бойцы, запертые… Read More
Несмотря на тонны материалов опубликованных и переведенных свидетельств из немецких архивов Брестская крепость, как и… Read More
Советское кинопроизводство было одним из крупнейших в мире. Кино в Советском Союзе выпускалось разноплановое, а… Read More
Самое поразительное в событиях июня 1941 года на Брестском направлении Западного особого военного округа –… Read More