После присоединения земель Великого Княжества Литовского к Российской Империи большинство небольших городов и местечек имеющих законное самоуправление (Магдебургское Право) были розданы российской императрицей своим генералам и фаворитам.
Огромные поместья получили фельдмаршалы Суворов и Румянцев, Кобрин и Гомель соответственно. Сербскому гулянке Зоричу, который непонятно как попал к императрице, достался древний Шклов, а заслуженному фавориту Екатерины Григорию Потемкину город Кричев, который нынче входит в состав Могилевской области.
Кричев — пограничный город
В средние века Кричев был крупным городом со своим старинным замком распространенной в ВКЛ каменно-деревянной архитектуры, с 600 домами, купеческими подворьями, со своей ратушей и выборным магистратом. Но город сильно пострадал во времена Северной Войны и был наполовину уничтожен. Здесь отметились шведские, русские войска, казаки и частные армии. К середине 18 века город так и не оправился, и, к своему несчастью, становится центром крестьянского восстания Ващило, тайно поддерживаемого из Москвы, которое было жестко подавлено правительственными войсками Речи Посполитой и частной стражей Радзивиллов.
Но город после этого перестал существовать и для перезагрузки и восстановления в этой местности торговли Великий князь Литовский Август III передает город роду Мнишек, представители которого занимали видные посты в государственной иерархии Речи Посполитой. После первого раздела Речи Посполитой, коронный граф Михаил Мнишек отказывается присягать на верность российской императрице и предсказуемо лишается своих владений, включая Кричев.
Верфь для Черноморского Флота
Город в 1775 году дарится Григорию Потемкину, которому как не странно городок понравился, и он решил из него сделать транзитную базу на пути в столь любимую сердцем светлейшего князя — Таврию. Кричев имел хорошую транспортную доступность, как по суше, так и по водному пути Сожу. В кратчайшие сроки в городе строится казённые склады продовольствия и мануфактуры; канатные, полотняные, пороховые, оружейные. Рядом с Кричевым возводятся кирпичный завод, несколько лесопилок. Территория Кричевского староства — это реликтовый лес из сосны и дуба, которые были так необходимы для постройки нового Черноморского Флота.
Образованная верфь в городе строит небольшие транспортные суда для поставки разнообразных товаров в Новороссию и Таврию. Верфь была довольно значительная. Например в в 1786 году на ней построено 3 — 20 орудийных брига, императорская яхта, 13 парусных торговых судов, 12 галер и три десятка барж.
К 1778 году Потемкин понимает, что проводит в Кричеве много времени, а своего жилья не имеет. Старый дом Радзивиллов, был недостаточно удобный, а ратуша находилась рядом с рыночной площадью, на которой с самого утра стоял шум присущий любому торговому месту в средние века.
Дворец в Кричеве для встречи императрицы
Григорий Потемкин, подходит к делу основательно. Оптимизировав очередной раз армейскую и губернаторскую казну и заложив несколько своих имений светлейший князь и правитель южных земель империи, закладывает в Кричеве роскошный дворец, который заказывает будущему строителю Таврического Дворца в Санкт-Петербурге — Ивану Старову. Бывший фаворит императрицы скромностью не отличался, в Кричевском Дворце планировалось 60 комнат и залов, многочисленные флигеля и хозяйственные постройки, а также английский парк, с двумя водоемами. Мебель для дворца изымали из королевских и магнатских дворцов ВКЛ, многое, что не устраивало экзальтированный вкус хозяина, сжигалось и уничтожалось, хотя вполне могло украсить жилища менее привередливых хозяев.
Дворец строился в форме вензеля «Е» и «П», именно здесь светлейший планировал помириться со своей императрицей.
Самый большой карточный проигрыш в истории
И вот холодным январем 1787 года в Кричев въезжает огромный императорский обоз из 400 саней. Саму императрицу ждут в новеньком, расвеченном иллюминацией дворце. Потемкин повелел на каждом дереве в парке вывесить горящий императорский вензель, за ужин отвечал личный повар Радзивиллов, который считался лучшим на землях восточнее Дрездена.
К сожалению, меню не сохранилось, но известно, что к ужину везли стерлядь из Астрахани, виноград и лимоны из Палермо, дичь из Беловежской Пущи, а шоколад из Риги.
Но что-то пошло не так , долгожданного примирения не вышло и Екатерина мило поговорив с Потемкиным, ночевать отправилась в сопровождении фрейлин, выставив гвардейский караул у дверей спальни.
На князя Григория было страшно смотреть, его единственный глаз пылал как горящий уголь, он большими стаканами пил старую литовскую водку » Старка», стандарт которой в конце 18 века был почти 50% алкоголя. И вот тут ему подвернулся один из немногих шляхтичей Могилевской земли, который с легкостью присягнул Екатерине, получив за это деньги и доброе отношение — Ян Голынский.
В 1787 году Ян Голынский был предводителем дворянства Могилевского наместничества и российской императрицей был возведен в титул статского советника- генерала. И вот эти два достойных человека выпив не одну дубовую емкость «Старки» сели перекинуться картинками в официально запрещенный игру банк.
Уж непонятно, что там были за ставки, но к утру светлейший князь остался и без своих алмазов, которыми он украшал свою трость, башмаки, камзол и подписал купчую на дворец в Кричеве и земель Кричевского графства с верфями, заводами и мануфактурами, оценеными в 900000 флоринов, что равноценно 3145 килограммам золота или на нынешние деньги около 120 000 000 долларов.
Судя по всему, более крупных капиталов русские вельможи не проигрывали, особенно за одну ночь. Голынский дал отсрочку Потемкину, если тот бы нашел возможность до конца 1787 года заплатить половину суммы, то дворец и все графство со всеми мануфактурами, лесами, полями льна и конопли двумя десятками деревень, одним местечком и городом Кричевым, осталось бы у Потемкина.
Но даже такой вельможа как Потемкин не смог собрать за год требуемую сумму. Единственное, что он смог сделать — это перевести чисто военные мануфактуры в Херсон и заманить туда лучших местных мастеров. После этого, Кричев ожидаемо захирел, заказы у местных мануфактур и верфи были отобраны и город погрузился в жизнь обычного провинциального городка.
