Лесная поляна, на которую попал князь Владимир Долгоруков тайно следуя за одним из финансовых столпов восстания 1830-1831 года графом Тышкевичем, производила странное впечатление. Она была идеальной круглой формы. А по разбросанным большим обработанным камням создавалось впечатление, что здесь в сердце Пущи некогда стояло непонятное сооружение исполинских размеров.
Граф и ведьмак
Высеченная из камня фигура волка, стоявшая посередине лесного капища, была вся в следах сильной коррозии от ветра и влаги. Это давало повод предполагать, что ей не менее тысячи лет. Старик, беседовавший с графом, держался с ним на равных и даже спорил с его сиятельством, гневно потрясая находившимся в его руках посохом. Деталей беседы для истории не сохранилось, так как князь не мог понять ни единого слова. Разговор шел не на русском и не на польском языке. Их князь Долгоруков знал и понимал, хотя и немного хуже основного: французского и немецкого.
Некоторые слова были понятны по смыслу, но тема беседы нет. Возможно, граф и его спутники пользовались местными наречиями, которые были настолько разнообразны, что жители соседних деревень не всегда понимали друг друга. Тем временем разговор закончился неким соглашением. Граф и его егерь отошли на несколько десятков шагов и по камням взобрались на плоскую верхушку одного из исполинских валунов. Долгоруков стал наблюдать за происходящим у костра. Первоначально старик достал из котомки какие-то корешки и бросил их в костер. Пламя окрасилась в ядовито-болотный цвет, а метель стала сильнее, с порывами резкого ветра. Потом он замер на недолгое время и через несколько минут стал очень жестким и пронзительным голосом читать длинное заклятье на новом незнакомом языке, похожем на классическую латынь, но совсем с другими окончаниями.
Мистические существа из снега и пламени
Как-то внезапно у него в руках появилась фигура каменного черного волка, найденная графом Тышкевичем на раскопках. Фигуру эту он бережно положил в зелёное пламя и, сказав еще несколько отрывистых фраз, стукнул своим посохом по каменному изваянию волка семь раз. На поляне появилось семь снежных вихрей, напоминающих снежный фонтан. Когда они утихли, из каждого появился большой светло-серый волк примерно в полтора раза крупнее обычного. Сразу же погасло зеленое пламя и успокоилась метель. А странный старик, молча сопровождаемый семью большими волками, начал быстро удаляться в противоположную от князя сторону. Долгоруков поспешил к своей лошади, чтобы граф Тышкевич не заметил постороннего свидетеля.
Князь, как опытный офицер и тайный агент IV экспедиции самого секретного учреждения Российской Империи, написал о событиях на охоте отчет. Он был уверен, что лесное колдовство не привлечет внимание государственной службы. Так как гораздо больше лесного колдовства начальство из Санкт-Петербурга интересовалось тайными отрядами повстанцев, крупными землевладельцами и монастырями, которые им помогают.
Инсургенты с волчьими пастями
Но все изменилось 9 декабря 1831 года, когда стая крупных волков напала на конвой, состоящий из двух тюремных карет, которые перевозили шестерых шляхтичей из партизанского отряда Томаша Крашевского. Волки не боялись выстрелов и перебили не только трех жандармов Гродненской команды, сопровождающих арестантов, но и пять татарских уланов, известных своим умением выполнять карательные функции на новых землях Империи. Единственный, кто выжил,- это был (ехавший вместе с конвоем на своих санях викарий Полоцкой униатской епархии) Иосиф.
По его словам на конвой напало древнее зло, против которого божье слово оказалось бессильно. По наблюдению викария, обычное огнестрельное оружие тоже было малоэффективно. Выстрелы вырывали из волчьих тел куски плоти, но раны сразу же затягивались. Кроме потери жандармов и уланов на землях, где еще возникали очаги сопротивления, особенно неприемлемым для царских властей был побег инсургентов.
Информация об этом быстро распространилась по всей губернии. Власти и так чувствовали себя в губернии, где основными языками был польский и белорусский, а основной религией католичество и униатство, очень некомфортно. Теперь они вынуждены были еще разбираться с мистикой, за которой стояли реальные погибшие и бежавшие. Тщательное расследование подтвердило, что все смертельные раны, нанесенные погибшим уланам и жандармам, были звериного происхождения. Удивляло только то, что звери не тронули лошадей, а тюремные кареты были аккуратно открыты снаружи. Викарий Иосиф никак не мог пояснить данную ситуацию, так как впал в неистовство и был временно помещен под надзор полиции в минском монастыре Ордена базилиан.
Официальная версия состояла в том, что на конвой напала огромная стая волков, но в неё не верили ни в городах, ни в российских воинских частях. Практически прекратились передвижения по дорогам в темное время суток, а солдаты, стоявшие в караулах вдоль дорог и на въезде в города, начали самовольно покидать свои посты ночью. Не успели утихнуть волнения из-за первого необычного случая, как 16 декабря 1831 года происходит новый случай и уже практически на окраине губернского города.
Стая крупных волков напала на казначейскую карету, угнала её вместе с курьером фельдъегерского корпуса. Кроме 190 000 рублей золотом и серебром, начеканенных для Царства Польского без польского государственного герба, в качестве наказания за восстание, исчезли секретные предписания и документация военного ведомства. Жертв оказалось семь человек, включая двух казачьих офицеров. У всех были смертельные ранения, нанесенные звериными клыками. По оружию было видно, что из него стреляли, но ни одного убитого зверя не было обнаружено. Если в первом случае еще можно было запустить версию об огромной волчьей стае и случайно убежавших арестантах, то волки, берущие в плен фельдъегеря и казначейскую карету, были абсолютно неубедительны. Поэтому в Санкт-Петербурге обратили внимание на отчет князя Долгорукова и поручили разобраться с происходящими событиями тщательно и беспристрастно…
Читайте также
- Молчаливая хранительница сокровищ тамплиеров
- Кровавый янтарь деда Ивана Грозного
- Дикий ужас Минской губернии
- Опасный путь сокровищ тамплиеров
- Берестейский золотой обоз тамплиеров
