Только приехав в Пружаны ранним утром 21 июня 1941 года, начальник Брестского управления НКГБ понял, насколько сильно было влияние вражеской агентуры в небольших районных центрах Западной Белоруссии. Причем оно проявилось буквально за неделю до начала войны. Даже есть точная дата — 15 июня 1941 года.
Расслабляющее действие заявления ТАСС
До этой даты повсюду были усиленные патрули, мобильные истребительные группы, контролирующие любую лесную дорогу. В танках находится боекомплект, командиры ночуют в казармах, а половина летного состава дремлет в самолетах, полностью заправленных и готовых к вылету. В это время в тюрьмах оказываются случайно попавшие под гребенку тотальных проверок сотни вражеских агентов, из числа украинцев, поляков, русских белогвардейцев, белорусов, литовцев.
Тогда все понимали, что если завтра война, то огромный слой, недовольных советский властью, будет всячески помогать врагу. Но после заявления ТАСС, от 14 июня 1941 года, где было четко сказано: «По данным СССР, Германия так же неуклонно соблюдает условия советско-германского пакта о ненападении, как и Советский Союз, ввиду чего, по мнению советских кругов, слухи о намерениях Германии порвать пакт и предпринять нападение на СССР, лишены всякой почвы…» наступило время безудержного благодушия.
Оно коснулось как высокопоставленных военных, так и других начальников военизированных подразделений. Весь режим боеготовности был моментально снят. Командиры направились в отпуска, оставив командование боевыми частями на политических работников. Молодежь, недавно выпущенная из училища, активно осваивала спортивные и клубные площадки, не брезгуя и походами в кафе.
Боекомплекты были сданы на склады, а ночью в расположении батальона мог оставаться один только командир в звании лейтенанта или младший политрука. Достаточно опытный чекист Алексей Сергеев понимал, что происходит что-то неправильное, но сам себя старался убедить, что наверху все делают разумно и следует доверять политике партии и правительства и слушать указание вышестоящих.
Исчезновение руководителя подполья
Но то, что происходило в Пружанах, было за пределами понимания. Странные, похожие на вредительские, указания высокого окружного руководства вызывали подозрения. А главное те происшествия, которые происходили накануне с сотрудниками государственной безопасности, могли быть свидетельством мощной подпольной силы, которой не могло быть в небольшом лесистом районе.
Агроном Босацкий был известен Брестскому управлению, как один из безвредных руководителей подполья в местной округе. Все его связи были известны, он оставался на свободе только потому, что его организация была спящая, но имела контакты в Европе, которые были необходимы чекистам. Агроном Босацкий находился под плотной опекой местного отделения НКВД, но уже в специальной операции по выселению враждебного элемента, которая должна была пройти в конце июня, начале июля 1941 год он и его семья подлежали аресту. Но видимо планы Управления НКГБ моментально становились известны, так как в доме агронома чекистов ждал горячий кофейник и не единого человека.
Несмотря, на исчезновение особо ценного источника информации, оперативники местного отделения НКВД все-таки добыли интересующие начальника управления сведения. Они сообщили, что по информации , полученной от сестры одного из польских офицеров, которые скрывались в лесу, что большая война начнется в течении суток. И воспользовавшись неразберихой отряд польских боевиков должен напасть на городскую тюрьму. Но самое главное, что все эти действия поляки будут координировать с немецкими диверсантами, которые в районе аэродрома будут указывать цели немецким бомбардировщикам.
Если завтра война, если завтра в поход
Все это звучало дико и нелепо, особенно если вспомнить, про то, что 21 июня 1941 года во всех гарнизонах Брестской крепости был предоставлен выходной и командиры вместе со своими семьями посещали концерты и кафе, выезжали на пикники. А бойцам устраивали банный день с просмотром кино и художественной самодеятельности, подготовленной местными комсомольцами. И никакие тревожные сведения не могли разрушить эту умиротворяющую атмосферу, созданную руководством Западного Особого военного округа.
Капитан ГБ Сергеев решил срочно попасть в Брест, чтобы связаться со своим начальником народным комиссаром ГБ БССР Лаврентием Цанавой.
Чтобы побыстрее попасть в Брест, где имелась рабочая связь начальник управления попросил задержать на 15 минут товарно-пассажирский поезд на станции Оранчицы, куда и добрался без всяких приключений к 15.00 21 июня 1941 года.
Единственными соединениями 4 Армии РККА, которых не коснулся в полной мере субботний отдых, устроенный командованием были танковые дивизии 14-го механизированного корпуса. В пограничной 22-ой танковой дивизии готовились к учением на полигоне, куда собиралось приехать начальство с большом количеством звезд на петлицах. Ну а в 30-ой танковой дивизии полковника Богданова вчерашние трактористы, посаженные за рычаги танков Т-26 пытались доказать, что довоенный фильм «Трактористы» имел под собой реальную основу, но получалось это плохо. Командир 61-го танкового полка майор Петр Иванюк громко недоумевал, как водители-механики собираются с таким умением воевать, если завтра война, если завтра в поход. И как напророчил, но об этом и о бое за Пружанскую тюрьму в продолжении темы….
Читайте также
- Брестское направление 1941. Польский военный городок для советских танкистов
- Брест-1941. Секретная стройка в Брестской крепости
- Брест-1941 Уникальный подземный объект
- Брест-1941. Секреты подземного строительства
- Брест-1941. Напрасный рейд капитана Колесникова
