К позднему вечеру 22 июня 1941 года бойцам конвойных войск НКВД стало ясно , что Брестская крепость блокирована, а фронт за сутки отдалился минимум на 20 километров на Восток. Оказалось, что в пограничной комендатуре сохранилась работающая радиостанция на автомобильном аккумуляторе. И эти сведения они получили, установив связь со штабом Брестского пограничного отряда. Там сообщили, что личный состав, отступил в район сосредоточения , вместе с основными силами 28-го стрелкового корпуса и 22-ой танковой дивизии. А район сосредоточения был в районе станции Жабинка. К сожалению это была первая и последняя радиопередача из крепости.
Беспокойная и хлопотливая ночь
То, что отступила на Восток 22-ая танковая дивизия, особенно деморализовало бойцов. До войны считалось, что стальной кулак танковой дивизии из Бреста способен остановить любого вторгнувшегося врага. Об этом постоянно говорили на политзанятиях, а песни и фильмы про непобедимых танкистов РККА были самыми популярными как в армейской среде, так и в среде частей НКВД.
Ночью немцы взяли под особый контроль мосты, постоянно их подсвечивая ракетами. Ротные легкие минометы применялись при периодическом обстреле территории возле реки и ворот. Более крупная немецкая артиллерия приводила в порядок материальную часть. На втором этаже все бойцы, не имеющие ранений , как только наступила темнота, начали разбирать кирпичи, чтобы достать патроны и какое-нибудь оружие. Одновременно были посланы посыльные, с целью найти еще источники пополнения оружия и боеприпасов.
Жажда, мучавшая многих защитников, бойцов конвоиров донимала не сильно. А консервов и сухарей хватало, чтобы накормить небольшой гарнизон. Константин Новиков установил норму: на каждого защитника пришлось по четыре сухаря, банка мясных консервов на пятерых и банка овощных консервов на троих. Может это был и немного, но на большинстве участков обороны не было и этого. Большим неудобством был загаженный воздух, который лишь ночью стал немного очищаться.
Боеприпасов удалось найти только один ящик. Зато пограничники где-то откопали и принесли четыре автомата ППД с четырьмя снаряженными дисками к каждому. Такие автоматы были незаменимы для ближнего боя, когда враг мог пробраться внутрь казармы. Делегаты связи рассказали, что самое устойчивое положение в казарме 333- го стрелкового полка, огромное двухэтажное здание обладало обширными подвалами, на больше площади в два уровня. А главное в нём сохранились склады боепитания, расположенные на первом этаже. В довоенное время в здании размещалось более 2000 человек. Но к вечеру 22-го июня остались держать оборону чуть больше трехсот человек и еще три десятка женщин и детей.
Самый кровавый день конвойного батальона
В 7.45 23-го июня немцы провели артиллерийский налет на казарму конвойного батальона, используя тяжелую артиллерию, был полностью завален второй этаж, окончательно пропала возможность разбирать завалы, чтобы добывать боеприпасы. После этого начался обстрел по окнам из легких пехотных пушек и ротных минометов. Легкие мины, хоть и не могли причинить вреда стенам, но давали большое количество мелких осколков. Бойцы пытались из подручных средств выкладывать в окнах защитные конструкции, но снаряды моментально сносили эти примитивные укрепления.
Но когда уже казалось, пушки не оставят в живых никого из казармы конвойного батальона, на госпитальном острове произошла перестрелка с разрывами гранат. Не успели посчитать убитых и раненых, как в здание пробралось два десятка немецких саперов. Тут очень помогли найденные накануне автоматы ППД. В течении часа немцев удалось вытеснить из казармы, уполовинив их количество.
Пограничники, которые составили основное боевое ядро, группы оборонявшей казармы 132-го конвойного батальона, убедили сержанта Новикова перебираться в подвалы 333-го стрелкового полка, где были боеприпасы, командиры и связь с другими участками обороны. Тех, кто был способен добежать под огнем около 300 метров, включая легкораненых, было чуть больше 20 человек. Тяжелораненых, которые находились в одном подвальном каземате, при утреннем обстреле накрыло крупнокалиберным фугасным снарядом, вместе с фельдшером и запасом медикаментов. Расчистить каземат наличными силами не было никакой возможности.
Прорыв к главным силам обороны
На прорыв решили взять два станковых пулемета «Максим», несколько ручных ДП и все автоматы. Третий уцелевший «Максим» заместитель политрука Шиман Шнейдерман и еще два бойца должны были прикрыть прорывавшуюся группу от немецких пулеметчиков, засевших в костеле. Но всё получилось не совсем идеально. Из группы в здание бывшего царского арсенала прорвалось лишь одиннадцать человек, включая Константина Новикова и нескольких пограничников.
Они приняли участие в неудачном прорыве, через Тереспольские ворота, на следующие сутки. Шиман Шендерман не смог пробиться к своим и был взят в плен. К ночи 23-го июня 1941 года казарма 132-го конвойного батальона была под немецким контролем. Это был первый крупный сегмент кольцевой казармы Цитадели, который немцам удалось взять.
А знаменитая надпись «Умираю, но не сдаюсь. Прощай Родина» была обнаружена в каземате, в котором до войны размещался 31 автомобильный батальон 6-ой стрелковой дивизии и к бойцам конвойного батальона, скорее всего не имеет никакого значения. Я уверен, что имя настоящего героя оставившего это послание будет ещё найдено.
Читайте также
- Брестское направление 1941. Секретное хранилище Бронной Горы
- Брестское направление 1941. Немощь и сила советской моторизованной дивизии
- Брест-1941. Потерянный шанс немецкого десанта
- Брест 1941. Диверсанты и бронепоезд у пограничного моста
- Брестское направление 1941. Польский лагерь для моторизованной дивизии РККА
