В субботу 21 июня 1941 года в расположение 22-ой танковой дивизии прибыла представительная комиссия во главе с командиром 14-го механизированного корпуса генерал-майором Обориным и начальником бронетанковых войск Четвертой армии полковником Кабановым. (См. Брест 1941 Странная предвоенная неделя для самой пограничной танковой дивизии РККА).
Фаворит Сталина
Это еще раз подтвердило, что 22 июня 1941 года на полигоне запланированы необычные учения. Сергей Оборин не был танкистом, а всю свою службу проходил в артиллерийских частях, дойдя до должности начальника артиллерии 19-го стрелкового корпуса. В Зимней войне с Финляндией он отличился и получил звание комдива и орден Боевого Красного Знамени, но знаний по тактике механизированных частей и материальной базы бронетанковой техники ему это не прибавило.
Поэтому любые проверки дивизий своего корпуса он начинал с боевого развертывания артиллерийского полка, а заканчивал строевым смотром под духовой оркестр. Секрет продвижения Сергея Ильича Оборина достаточно прост. На знаменитом совещании Политбюро ЦК ВКП(б) 14 апреля 1940 года, с командирами, участвующими в Зимней войне, речь тогда еще комбрига Степана Оборина понравилась И.В. Сталину.
Он несколько раз репликами одобрял идеи учебной подготовки в большие морозы, высказанные Обориным, и соглашался, что слабые противники в 1939-1940 годах могут привить РККА синдром легких побед. Ну и в конце речи Сталин задал вопрос Оборину, нужны ли РККА генеральские звания и с удовольствием прослушал положительный энергичный ответ комбрига. После этого карьера Степана Ильича пошла в гору, и за один год он вырос до командира механизированного корпуса, пройдя ступень командира стрелковой дивизии, оставаясь по своей сути грамотным артиллерийским офицером среднего звена.
В ожидании тяжелых танков
На полигон была направлена учебная рота 44-го танкового полка и интенданты с саперами. Курсанты вместе с инструкторами готовили показательный проезд танков перед высокими гостями. А саперы сколачивали трибуну для проверяющих, и столы для столовой под навесом. Интенданты хлопотали по окрестным деревням, выискивая для закупки свежие продукты для угощения комиссии.
Среди инструкторов активно муссировался слух, что через две недели в 44-й полк придут первые десять машин КВ-1 и Т-34. Хоть в штабе корпуса на этот вопрос отвечали уклончиво, каждый курсант учебной роты верил, что скоро старенькие Т-26 останутся лишь в качестве учебных машин, и танкисты пересядут за рычаги тяжелых танков. За маневрами танкистов с двух высоченных вышек наблюдали немецкие офицеры, что-то периодически помечая в блокноты. За немцами в бинокли следили два капитана из оперативного отделения штаба.
Надо сказать, что в довоенном Бресте немецкие офицеры были достаточно частыми гостями, хотя об этом не принято вспоминать. Несколько раз танкисты вермахта были в гостях и в Южном военном городке, и на полигоне. Сопровождал немцев чаще всего начальник отдела АБТУ Западного военного особого округа старший батальонный комиссар Иосиф Беркович (репрессированный вместе с руководством Западного Фронта), который отлично знал немецкий язык. Поэтому возможно у многих старших офицеров глаза на вчерашних союзников открылись достаточно поздно.
Галопирующие странности
В 16.25 21 июня 1941 года закончился строевой смотр танковой дивизии, где она с оркестром и знаменами прошла по плацу на радость деревенским мальчишкам и немецким наблюдателям. После чего желающих бойцов отпустили в увольнительную в город, а командиры ушли со службы пораньше домой, чтобы побыть с семьями, так как на воскресение были назначены учения. Оставались работать службы штаба дивизии и механики, приводившие в порядок машины для утреннего марша. Именно эти события и сыграли огромную роль 22 июня 1941 года.
Первые странности начались уже к 22.00 часам 21 июня 1941 года. В распоряжении части не явилось семь бойцов и младший политрук. Об этом доложили полковому комиссару Илларионову, который накануне учений и прибытия высоких гостей решил не поднимать излишний шум. Он отправил в город в комендатуру на грузовом автомобиле батальонного комиссара Николая Никитова, который должен был разыскать не вернувшихся в часть военнослужащих и заодно отвести на железнодорожный вокзал четыре семьи командиров, собиравшихся уезжать утренним поездом в Москву. Бывали случаи, что патрули могли задержать одного, максимум двух танкистов, но пропажа сразу восьми военнослужащих, являлась событием экстраординарным, особенно на фоне приезда в Брест представительной инспекции из Минска и Москвы.
Стало известно, что самолет из Минска на новом аэродроме в Кобрине ожидают в 12.30, после чего делегация в сопровождении броневиков штаба корпуса отправится на полигон, не заезжая в Брест по шоссе, идущему на Малориту. Командир корпуса генерал-майор Степан Оборин решил, что он заночует в палатке на полигоне и выехал туда в сопровождении нескольких офицеров штаба и легкого танка разведывательного батальона. В пути их неподалеку от дома дорожного обходчика обстреляли из автоматического оружия, но как-то очень неуверенно и с предельной дистанции.
Перед отъездом Оборина, почему-то одновременно загорелись два дома на окраине деревни Вулька, расположенной в двух километрах от воинской части. Позже полковник Кононов, заместитель командира дивизии по строевой, вспоминая события последнего мирного дня, выскажет идею, что, возможно, планировалась засада на дороге на полигон, и нападавших отпугнул легкий танк Т-37, который мог подавить любую засаду.
В 1.30 22 июня 1941 года в Южном военном городке одновременно пропало электричество, вода и телефонная связь с Брестом. Танкисты имели собственные мощности электроэнергии и воды, не зависящие от коммуникаций Бреста. Начальник штаба послал вооруженных связистов проверить линии связи и узнать, что приключилось на электростанции, решив не будить командира дивизии, которому оставалось спать чуть больше двух часов…
Читайте также
- Брест 1941. Самая танцующая танковая дивизия РККА
- Пропавшие защитники Брестской крепости
- Брест 1941. Танковое усиление болотных дяьволов майора Плевако
- Брест 1941 Самая везучая бригада РККА
- Брест 1941.Тайная система партизанских баз
